Сегодня поговорим о том, как видят (и описывают) нас, библиотекарей, писатели. Да и читатели тоже.
Образы библиотекарей и библиофилов в художественной литературе ХХ века интересны и противоречивы. Многие авторы не только отмечают черты, характерные для того или иного исторического периода, и показывают положение библиотек в обществе, но также создают устойчивые стереотипы.
Одним из характерных типов библиотекаря-праведника (едва ли не святого), не обращающего внимания на нужду и голод, думающего только о благополучии библиотеки, в которой работает является Наталья Петровна Горбачёва в романе И. Г. Эренбурга «День второй»:
....«Люди думали, что она похожа на книжного жучка и что в ее голове только номера каталога. Другим она казалась большой уродливой буквой. <...> Наталья Петровна Горбачева не спасала ни свою жизнь, ни добро, ни революцию. Она спасала книги. Она была одинока, немолода и некрасива. Никто не знал даже, как ее зовут – говорили: библиотекарша. Они не знали Натальи Петровны.
В начале революции она ошеломила город. На заседании Совета обсуждался вопрос, как отстоять город от белых. Чашкин, надрываясь, ревел: «Товарищи, мы должны умереть, но спасти революцию!» Тогда на эстраду вскарабкалась маленькая, щуплая женщина в вязаном платке и закричала: «Сейчас же уведите этих солдат! Они сидят внизу и курят. Каждую минуту может начаться пожар!..» Председатель сурово прервал ее: «Товарищ, вы говорите не к порядку дня». Но женщина не унималась. Она подняла руки вверх и закричала: «Разве вы не знаете, что в нашей библиотеке десятки инкунабул!» И хотя никто не знал, что такое эти «инкунабулы», люди, обмотанные пулеметными лентами, смягчились: они вывели из библиотеки красноармейцев.
Не одну ночь Наталья Петровна провела на боевом посту. Ей казалось, что она может отстоять книги и от людей, и от огня. Она молила бородатых крестьян: «Это народное добро! Это такое богатство!» Она кричала на щеголеватых офицеров: «Вы не смеете так говорить! Это не казармы! Это строгановская библиотека!» Она старалась понять, как нужно разговаривать с этими несхожими людьми. Они стреляли друг в друга. Они хотели победы. Она хотела спасти книги.
Город зябнул и голодал. Наталья Петровна получала восьмушку мокрого хлеба и спала в большой, насквозь промерзшей комнате. Весь день она просиживала в нетопленой библиотеке. Она сидела одна – людям в те годы было не до книг. Она сидела, закутанная в какое-то пестрое тряпье. Из тряпья торчал суком острый нос. Глаза тревожно посвечивали. Изредка заходил в библиотеку какой-нибудь чудак. Увидев Наталью Петровну, он шарахался прочь: она походила не на человека, но на сову.
Как-то Наталья Петровна повстречалась с профессором Чудневым. Профессор стал жаловаться на голод и холод. Он жаловался также на грубость жизни...Она его прервала: «Что же, я очень счастлива! У меня интересная работа. Я вас не понимаю, Василий Георгиевич! Значит, по-вашему, я должна была все бросить? А что стало бы с библиотекой?»
Она раскрывала старые книги и подолгу любовалась фронтисписами. Музы показывали дивные свитки, и они играли на лютнях. Титаны поддерживали земной шар. Богиню мудрости сопровождала сова. Могла ли Наталья Петровна догадаться, что она похожа на эту грустную птицу? Она рассматривала гравюры: сон в летнюю ночь или подвиг Орлеанской девы. Иногда ее волновало начертание букв. Она прижимала к груди книжку и повторяла, как завороженная: «Эльзевир!» Когда она брала с полки первое издание стихов Баратынского, ей казалось, что это не книга, но письмо от близкого человека. Баратынский ее утешал. Потом ее веселил лукавый Вольтер. Рядом с ней были газеты Французской революции. Они чинно стояли на полках в красивых сафьяновых переплетах. Она заглядывала в эти газеты, и газеты кричали: «Heт хлеба! Нет топлива! Мы окружены врагами! Мы должны спасать революцию!» Она слышала голоса людей. Тусклые пожелтевшие листки помогали ей понять ту, вторую жизнь, которая шумела вокруг здания библиотеки. Когда же, измученная, она готова была пасть духом, она раскрывала «Лоджи» Рафаэля, и она замирала в темной холодной библиотеке перед той красотой, которую не вмещали ни громкие годы, ни маленькое человеческое сердце.
С тех пор прошло немало времени, и библиотека наполнилась гулом. Она отстояла библиотеку. Чашкин полушутя-полувсерьез сказал: «Вы, товарищ Горбачева, молодчина! Вам нужно выдать орден Красного Знамени». Наталья Петровна смущенно покраснела: «Глупости! Но я хочу вас попросить об одном: достаньте дрова. Библиотеку то топят, то не топят. Я привыкла, но книги от этого очень портятся».
Она по-прежнему не знала покоя. Внизу, под библиотекой, устроили кинематограф. Как некогда призрак пожара преследовал Наталью Петровну, она боялась, что книги погибнут от сырости. Она боялась также, что приедут люди из Москвы и увезут самые ценные книги. С недоверием она поглядывала на новых читателей: они слишком небрежно перелистывали страницы. Она подходила к ним и жалобно шептала: «Товарищи, пожалуйста, осторожней!» Она страдала оттого, что никто из этих людей не чувствовал к книгам той любви, которая переполняла ее сердце. Они брали книги жадно, как хлеб, и у них не было времени на любование.
Она хотела сразу спросить его (Сафонова Володю – читателя библиотеки)обо всем: почему его смутил Свифт, что означает выписка из Эразма, какие переплеты он больше любит, видал ли он ранние издания Шекспира... Но она ни о чем его не спрашивала. Она только еще раз сказала: «Вы ведь любите книги?» Тогда Володя усмехнулся – вот так он усмехался, читая Свифта. «Вы думаете, что я люблю книги? Я вам скажу откровенно: я их ненавижу! Это как водка. Я не могу теперь жить без книг. Во мне нет ни одного живого места. Я весь отравлен... Я спился. Вы понимаете, что значит спиться? Только алкоголиков лечат. А от этого нет лекарств. Бессмыслица, но факт. Будь это в моих силах, я поджег бы вашу библиотеку. Вот принес бы керосина, а потом – спичкой. Ах, как это хорошо было бы! Представьте себе...» Он не докончил фразы: он поглядел на Наталью Петровну и сразу замолк. Она дрожала как в лихорадке. Володя спросил: «Что с вами?» Она не ответила. «Вам воды надо... Пожалуйста, успокойтесь!..» Наталья Петровна молчала. Тогда Володя крикнул: «Эй, товарищ! Вы бы воды дали!..» Служитель Фомин принес кружку, полную доверху. Он бормотал: «Довели! Паек-то у нее – кот наплакал. Граммы! Поглядеть страшно: кожа да кости». Наталья Петровна, опомнившись, сказала: «Уберите воду – вы можете замочить книги». Потом она строго поглядела на Сафонова: «Уйдите! Вы хуже всех. Вы варвар. Вы поджигатель». Володя неловко помял кепку в руке и вышел.
Нескладно всхлипывая, Наталья Петровна говорила: «Книги – большая вещь! Он это зря сказал, их нельзя сжечь, их надо хранить. Вы, товарищ... Как вас зовут? Валя? Вы, Валя, идете к настоящей правде. Я вам сейчас покажу замечательные книги. Пойдемте туда, наверх!»
Она повела девушку на верхний этаж. Там хранились самые ценные книги, и Наталья Петровна никогда не пускала туда посетителей. Она сразу хотела показать Вале все: и Баратынского, и Французскую революцию, и Минерву с совой. Она говорила: «Вот возьмите эту большую. Вы сильней меня. Я не могу поднять – я очень ослабла. Хлеба мало. Но это пустяки. Я ни на что не жалуюсь. Наоборот, я так счастлива! Вот эту... Дайте сюда, скорей! Это – «Лоджи» Рафаэля. Посмотрите – какая красота, какая красота!..»
А вам знакомы такие библиотекари?
Можете поделиться историями из их жизни?
Пишите на почту elenakopytok72@mail.ru
Центральная городская библиотека им. И. Франко находится в Книжном переулке г.Одесса и является одной из самых старых в городе. Двери красивого и оригинального здания, выстроенного в форме треугольника, гостеприимно распахнуты перед читателями. 
Одно из красивейших зданий нашего города - бывший особняк Ушковых. Под таким названием он входит в «Свод памятников России» и вызывает неизменный интерес и восхищение жителей и гостей Казани. С 1919 года в этом уникальном архитектурном сооружении располагается Национальная библиотека Республики Татарстан. Ее читатели имеют возможность ежедневно любоваться красотой сохранившейся великолепной отделки залов. Сохранилась первоначальная внутренняя планировка дома. Высокое мастерство роскошной отделки здания поражает воображение. Здесь использованы мрамор и бронза, черное дерево и цветное стекло, позолота и зеркала, кованые металлические украшения в художественном единстве с украшением стен. Уникальна дверь, ведущая в подсобные помещения особняка. Она покрыта лаковой росписью с металлическим напылением. 
в Национальную библиотеку Франции (точнее в ее старое здание) на улице Ришелье нужно попасть ради Овального читального зала. В старом здании библиотеки располагается самая ценная часть Национальной государственной библиотеки - хранилище манускриптов и старинных книг. Здесь собрано 12 млн рисунков и гравюр, 890 тыс. карт и планов, 530 тыс. монет.т 
Подъезд №2 Российской государственной библиотеки
Входная дверь в Центральную городскую библиотеку имени Т.Г.Шевченко сегодня украшена шариками, в фойе играет живая музыка… Так, 9 марта, в Покровске началась торжественная церемония открытия нового социокультурного центра «Покровская Сакура».
